Губкинская Аномалия
Город и власть

Д.В. ТРУФАНОВ, генеральный директор АО "НИИКМА им. Л.Д. Шевякова":
"То, что сделали ученые XX века, можно назвать одним словом - "подвиг"

Именно они, ученые, первыми заметили в XVIII веке капризное поведение магнитной стрелки в нашем, как принято теперь называть, регионе. Сегодня мы знаем цену этому удивительному явлению. Что же сделала наука в XX веке для освоения богатств КМА? Это лучше всего известно генеральному директору АО "Научно-исследовательский институт Курской магнитной аномалии им. Л.Д. Шевякова" Д.В. Труфанову.

- Дмитрий Васильевич каков же истинный вклад науки в открытие нашего клада?

- То, что сделала наука в минувшем веке, я бы назвал подвигом ученых на всех этапах развития нашего железорудного бассейна. Здесь ее непреходящее значение не только для России, но и в мировом масштабе.

Дело не только в уникальных запасах руд, а в самой сложности добычи. Это вам, скажем, не Бразилия, где все лежит на поверхности и не представляет собой таких геологических трудностей, которые мы испытываем: чтобы добраться до руды, нужно преодолеть семь водоносных горизонтов. И тут последнее слово сказали ученые. Известно, что для разработки того или иного крупного железорудного месторождения требуется минимум семь лет. Но, смотрите, какой неслыханный бросок в будущее делает И.М. Губкин, возглавивший Особую комиссию по КМА, не производственник, а ученый, и даже больше нефтяник и газовик, чем горняк! Через одиннадцать лет была поднята первая бадья железной руды на нашей шахте.

А какая славная когорта ученых стояла у истоков освоения КМА! Всех перечислить трудно, хотя многие имена на слуху, а многие, к сожалению, просто забыты. Всем им приходилось бороться против скептиков-практиков, где-то рутинеров, а иногда даже против своих коллег. Но они доказали и убедили в необходимости освоения рудных богатств. Не было случайным явлением и создание НИИКМА, которое по праву называли форпостом науки.

- А правда ли. что место для строительства старого здания института (ныне милиция) выбирал всем известный металлург, академик И.П. Бардин?

- Это не легенда, а быль. Он вместе с Л Д. Шевяковым и определил место, объясняя свой выбор довольно просто - пусть тем, кто находится в этих стенах постоянно, ничто не застилает взор, чтобы было хорошо видеть и осмысливать происходящее в южном направлении.

Несколько позже был создан Научный совет по проблемам КМА во главе с неутомимым ученым Михаилом Ивановичем Агошковым. Он часто приезжал к нам и многое сделал для развития региона, в том числе и инфраструктуры города. Теперь одна из улиц носит его имя, и это справедливая дань уважения ученому.

Что касается института, то он был и остается тесно связанным со всеми регионами бывшего Союза и ныне России, остается школой опыта. Скажу больше: ни один из зарубежных ученых не уезжал, не выразив своего восхищения тем, что делается нашими учеными. Напомню, что в институте работали 17 отделов по разным проблемам КМА, в разное время работали до 60 кандидатов наук. В этом контексте следует отметить особую роль первого директора института Виктора Иннокентьевича Терентьева, профессора, человека смелого и принципиального, хотя его буквально "щипали" со всех сторон, как официальные лица, так и отдельные ученые.

- Обратимся к делам практическим...

- Я уже выше сказал о семи водоносных слоях. С помощью ученых их удалось впервые преодолеть в Лебединском суперкарьере, за что семеро наших земляков удостоились Государственной премии. Впервые на фабрике №1 комбината "КМАруда" была применена новая технология обогащения кварцитов, которую взяли на вооружение многие родственные предприятия страны, а также камерная система разработки с плоским днищем на шахте им. Губкина. А отвалы? С их сложным построением до сих пор есть проблемы, но они решаются. И многое-многое другое...

- Дмитрий Васильевич, при всем грандиозном размахе науки и техники, о котором вы говорите, мы все больше боимся за экологию.

- А разве ученые не заботились об экологии, о тех же тучных черноземах? Скажем, ученый Н.В. Мельников одновременно ратовал и за развитие суперкарьера, и за способы устранения негативных последствий, возникающих при его разработке. И не наука тому виной, что многое не удалось реализовать на практике. Н.В. Мельников первым предупреждал, что открытые разработки должны носить временный характер, а дальше надо уходить, грубо говоря, под землю, чтобы меньше было вредных выбросов, и такие планы у нас есть.

- Кстати, тогда немного о сегодняшнем дне института и о планах.

- Если я сегодня с вами беседую, значит, институт уцелел. У нас продолжают работать 21 кандидат наук, нескольких мы пригласили из Казахстана. По-прежнему заключаем договоры с нашими ведущими горнорудными предприятиями на научно-исследовательскую работу, хотя, мягко говоря, мы не всегда находим общий язык с производственниками. Хочу подчеркнуть такой положительный момент: наше государство наконец поняло - без науки, в том числе без отраслевой, ему не обойтись и не выжить, если не выделять средства. И подвижки в этом направлении уже есть.

- Вы хотите подчеркнуть. что ученые все-таки уверены в будущем?

- Если наука прошла через все тернии уходящего века и шагнула так далеко вперед, то какое может быть сомнение! В заключение я бы хотел поздравить коллектив НИИКМА, ветеранов нашего института, а их в городе немало, с наступающими Новым годом и веком, пожелать здоровья, счастья и уверенности в будущем отечественной науки.

Прочитано в газете "Новое время" (г.Губкин), №1-2 (5163-64), 01.01.01

Наверх